Жизнь Тургенева

Беллетризованная биография Тургенева. Зайцев помимо рассказа о жизни классика также пытается анализировать его творчество, реконструировать его мировоззрение.



К творчеству и личности Тургенева Зайцев обращался в течение всей своей жизни и написал о нем около двадцати очерков, статей, заметок. Первая из этих публикаций – «О Тургеневе» (под ней стоит дата: 7 сентября 1918) – появилась в сборнике «Тургенев и его время». М., Пг., 1923; републикация А. Д. Романенко в кн.: Зайцев Б. К. Голубая звезда. М: Моск. рабочий, 1989. В статье Зайцев пишет о том, что привлекло, увиделось ему близким, родственным в творчестве русского классика: «Тургенев остался и остается в первом ряду нашей литературы как образ спокойствия и меланхолии, созерцательного равновесия и меры, без сильных страстей, облик благосклонный и радующий – изяществом, глубокой воспитанностью духовной; женственный и как бы туманный. Область влияния его – главнейше молодые годы. Чрез Тургенева каждому, кажется, надлежит проходить. И писавший эти строки рад, что отрочество и юность (раннюю) освещал Тургенев. Ему обязан он первыми артистическими волнениями, первыми мечтами и томлениями, может быть, первыми „над вымыслом слезами обольюсь“. Это чувство к Тургеневу, как к „своему“, „родному“, не оставляло и впоследствии, выдержало Sturm und Drang модернизма и спокойной любовью осталось в зрелые годы».



Как пишет американская исследовательница Ариадна Шиляева, «Борис Зайцев внес ценный вклад в жанр творческой биографии в русской литературе: его беллетризованные биографии являются редким по гармоничности соединением познавательной и эстетической категорий… Как настоящий художник, Борис Зайцев стремился уловить лейтмотив жизни каждого из этих писателей н закреплял его в слове: в „Жизни Тургенева“ – это поклонение „вечно женственному“, в „Жуковском“ – следование зову „Наипаче ищите Царствия Божия“ и в „Чехове“ – бессознательная христианская настроенность души писателя. Доминантой каждого из этих жизнеописаний является документально обоснованное раскрытие душевного мира героев, творческое воссоздание их индивидуальной неповторимости. При этом обозначается своего рода закономерность: чем выше степень внутренней родственности автора избранному герою, тем ярче образное воссоздание этого героя и художественность решения творческой задачи. Наибольшую полноту в творческом осуществлении авторского замысла мы поэтому находим в жизнеописании Жуковского, затем в „Жизни Тургенева“ и в значительной мере – в „Чехове“» (Шиляева А. Борис Зайцев и его беллетризованные биографии. New York: Волга, 1971. С. 163–164).